В России с каждым годом растет число людей с онкозаболеваниями. Как ни странно, это хорошая новость — пациенты теперь живут гораздо дольше

Дисклеймер: В этом материале анализируются показатели только северо-западных регионов России. Именно на этих данных проводились исследования ИММИ ЕУСПб. Также в исследованиях используются показатели скандинавских стран —там наиболее качественные данные по выживаемости и есть возможность провести расчеты на национальном уровне. 

За 20 лет выживаемость в России выросла почти на 20% для женщин и на 35% — для мужчин

В большинстве развитых стран люди с онкозаболеваниями стали жить дольше: диагностика стала доступнее, а лечение — эффективнее. 

Россия в этом плане близка к развитым странам — по крайней мере, если судить по тем регионам, по которым есть наиболее полные данные. В отдельных регионах пятилетняя выживаемость увеличивается по всем видам рака, показывают исследования Института междисциплинарных медицинских исследований ЕУСПб. 

Двадцать лет назад в Санкт-Петербурге, Мурманской и Архангельской областях 6 из 10 женщин с онкозаболеванием переживали пятилетний рубеж после постановки диагноза. Сейчас выживают 7 из 10 женщин. Эти показатели сопоставимы с Финляндией, Норвегией и Швецией. 

Выживаемость среди мужчин тоже выросла, но пока не достигла уровня скандинавских стран. Так, в Санкт-Петербурге еще в начале 2000-х пять лет после постановки диагноза проживали меньше 40%. В конце 2010-х этот показатель достиг 54%. Это лучший результат среди исследуемых регионов — но пока он не дотягивает до Финляндии, у которой самый низкий показатель среди трех скандинавских стран. 

Выживаемость у женщин в среднем выше, чем у мужчин. Это объясняется разными причинами: женщины меньше подвержены факторам риска (например, курению), чаще получают диагноз на более ранней стадии, больше заботятся о своем здоровье. Часто лечение для женщин оказывается эффективнее (в том числе из-за того, что они строже следуют рекомендациям врачей, реже имеют сопутствующие заболевания).

Самые низкие шансы прожить пять лет – у пациентов с раком поджелудочной железы

Однако сколько человек проживет после постановки диагноза, зависит от локализации. Например, у пациентов с раком легкого, самым распространенным видом рака, один из самых низких показателей пятилетней выживаемости во всем мире. Этот показатель варьируется в большинстве стран от 10 до 20%, несмотря на развитие методов ранней диагностики и таргетного лечения. 

Данные самого авторитетного международного исследования выживаемости — CONCORD — основаны на пяти российских регистрах и пока покрывают только 5-6% населения страны. Это регистры Архангельской, Омской, Томской и Самарской областей, а также Карелии. Кроме того, последнее исследование проводилось на данных 2010-2014 года.

По этим данным, самые высокие показатели выживаемости в среднем по всем видам рака — в США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, а также в странах Северной Европы. Нужно отметить, что во всех этих странах исследование покрывает как минимум 77% населения (в Канаде), а во многих — 100%. В России пока нет полноценного федерального ракового регистра. 

Самый значительный прогресс среди разных видов рака — по раку толстой и прямой кишки, а также молочной железы. Пятилетняя выживаемость — то есть доля пациентов с соответствующим диагнозом, которые живы через пять лет после его постановки — выросла по этим локализациям рака сильнее всего, показывают данные программы CONCORD. 

Более свежая статистика по России есть для регионов Северо-Запада. По этим данным, в России через пять лет после постановки диагноза живы примерно треть женщин и четверть мужчин с раком легкого. В начале 2000-х выживаемость при этом виде рака в России была даже выше, чем в Скандинавии. Но за последние годы показатели в Норвегии и Швеции (и чуть в меньшей степени — в Финляндии) выросли, а в России почти не изменились. 

Для пациентов с лейкозами прогнозы более оптимистичные. Пятилетняя выживаемость в регионах Северо-Запада России — от 50 до 70%. Это сопоставимо с уровнем скандинавских стран, где значения колеблются от 60 до 70%.

Последние десятилетия выживаемость стабильно растет среди женщин в Мурманской области. В двух других исследуемых регионах — Архангельской области и Санкт-Петербурге — показатели колеблются во времени для обоих полов. Скорее всего, это объясняется разницей в доступных методах терапии.

За последние годы улучшилось качество терапии, а ее выбор стал больше. На показатели выживаемости повлияли развитие адъювантной терапия (такой, которая назначается после основного лечения), таргетной терапии, иммунотерапии.   

Почему к показателю выживаемости нужно относиться аккуратно 

Выживаемость — очень понятный для пациентов показатель. Он отвечает на главный вопрос человека, которому диагностировали онкозаболевание — какова вероятность прожить еще три, пять, десять лет. Второй часто используемый показатель — смертность — не дает ответа на этот вопрос. Выживаемость рассчитывается как доля выживших среди людей с соответствующим видом рака, а смертность — как доля умерших от рака среди всей популяции. Смертность показывает риск здорового человека умереть от онкозаболевания, а выживаемость — риск человека, которому уже поставили диагноз. 

Но у показателя выживаемости есть свои ограничения. Даже правильные расчеты иногда приводят к некорректным выводам. 

Например, в 2000-х назад в Южной Корее пятилетняя выживаемость от рака щитовидной железы оказалась выше 100%. Это значит, что люди с этим диагнозом жили дольше, чем без него. Как это возможно?

В 1999 году в стране ввели скрининг рака щитовидной железы на национальном уровне. Число людей с этим диагнозом резко выросло —  потому что его стали чаще находить. Но смертность осталась на прежнем уровне: от рака щитовидной железы, со скринингом или без, умирает совсем немного людей.

При этом скрининг, судя по всему, проходили более здоровые люди, чем среднестатистические жители Южной Кореи. Риск умереть в течение определенного периода времени для них в целом ниже, чем для остальных, и рак щитовидной железы на него не влияет. Такую ситуацию называют ошибкой гипердиагностики — когда выживаемость растет за счет более раннего выявления неагрессивных и неопасных видов рака. 

Другая проблема — ошибка опережения. В 2008 году онкологи из Университета Техаса сравнили выживаемость женщин с раком молочной железы в возрасте 80 лет и старше, которые регулярно, нерегулярно или вообще не проходили скрининг в течение пяти лет до постановки диагноза. Результаты впечатляли: пятилетняя выживаемость среди не проходивших скрининг женщин составила 82%, а среди регулярно проходивших — 94%. Через год исследование подвергли критике. Оказалось, что ранняя диагностика повышает показатели выживаемости, но не влияет на фатальный исход. 

Объясним на гипотетическом примере. Допустим, мы можем обнаружить какой-то вид рака только при появлении первых симптомов. Скажем, с момента появления симптомов пациенты живут четыре года — это значит, что пятилетняя выживаемость после постановки диагноза будет равна нулю. Если рак обнаружили в 2015-м, до 2020-го в этом выдуманном примере не доживет ни один пациент. 

Представим, что с появлением нового вида скрининга мы можем выявить рак на два года раньше. Если при этом лечение не стало эффективнее, пациенты просто раньше узнают о своем диагнозе, но не будут жить дольше. Однако выживаемость увеличится: в нашем примере люди узнают диагноз не в 2015, а в 2013, и через пять лет после его постановки живы будут 100%, хотя смерть наступит по-прежнему через четыре года после появления симптомов — в 2019. 

Ошибка опережения связана с программами скрининга — но они есть не для всех видов рака. Подробнее о скрининге мы рассказывали в другом материале. 

Кроме того, чтобы правильно рассчитать выживаемость, нужно точно знать, сколько пациент прожил, когда и от чего умер. Но отследить путь каждого человека сложно даже в крупных международных исследованиях. 

Можно ли доверять российским данным

Еще одно важное требование для корректного расчета выживаемости — качество данных раковых регистров. Регистр — это единая база данных о пациентах с онкозаболеваниями. Эта информация нужна, чтобы понимать, насколько эффективны разные виды лечения и диагностики и оценить состояние системы помощи раковым больным. 

В хорошем регистре должна быть как можно более полная и проверенная информация, а свежие данные должны появляться с минимальной задержкой. Похвастаться качественными регистрами могут не так много стран. Одна из лучших баз — программа SEER в США. Старейшие регистры — в странах Северной Европы, а в Нидерландах вместе с обычными данными собирают информацию о первой линии терапии. Это помогает оценить эффективность медицинского вмешательства. 

Лишь 21% европейских регистров публиковали результаты оценки качества своих данных в рецензируемых научных журналах, 40% отчитывались о качестве только в своих внутренних отчетах. 

В России на этом фоне все не так плохо. Данные регистров Северо-Западного федерального округа сопоставимы с международными, показало исследование Института междисциплинарных медицинских исследований ЕУСПб. У 8 из 10 регистров СЗФО степень полноты данных превысила 90% (это значит, что регистр учитывает более 90% всех случаев рака в регионе). 

Однако полностью международным критериям качества соответствуют только 4 регистра СЗФО из 10. Единой системы контроля качества регистров пока нет, и данные по регионам очень разнятся. 

Информацию из российских раковых регистров используют в международных эпидемиологических исследованиях. Например, в новый сборник «Рак на пяти континентах» вошли данные 9 российских регионов, 7 из которых — регионы Северо-Западного федерального округа (два других — Самарская и Оренбургская область). Это значит, что данные соответствуют требованиям Международного агентства по изучению рака ВОЗ. Чтобы оценить качество регистров других регионов, нужно проводить отдельные исследования. 

Авторы: команда ИММИ ЕУСПб